Мне б не то что дветыщи-седьмой,
Мне б скорее дветыщи-бы-надцатый,
Этот возраст рок-клуба, когда всем плюс-минус за двадцать,
Потому что не помню, как всё начало начинаться,
Лучше помню, что там было дальше,
И вот, ностальгирую, братцы.
Когда ходишь друзей почитать, и у них кавардак -
Кто-то пишет про демонов, кто-то про древнюю Степь,
Про ублюдков, что детство, про веру, про силу терпеть,
Про безумцев, бойцов, про дорогу и краски дверей,
Про ментов, что ночами охотятся на упырей,
Все себя подгоняют - пиши, не успеешь, скорей,
И ты в диком восторге.
Проморгавшись, идешь до Геста, от него - до Агеста,
Там - и дальше - по всем, зная каждое точное место;
И, читая своё, тут же думаешь - "пресное тесто",
А потом тебя хвалят, и вот это уже интересно.
Боже, пыль и поэзия, пыл, разговоры за счет нищих духом,
Паладины, драконы, химеры, рождённые жаждущим слухом,
Боже, ныне не в силах уже я сличать отпечатки,
И площадки у нас поменялись, как будто перчатки,
Мы застряли в прогрессе, болея мелодикой стычек,
Не владея собой, накопив безобразие кличек,
По которым порой отзывались, пока не распалась
Связь времен - по Шекспиру - и ныне я чту, что осталось.
Я люблю время оно. Я в нем, получается, вырос.
Я теперь снова в нём, как в воде.
Здесь. Подвал. Понедельник. Ex Libris.